С моей собеседницей мы встретились спустя пару дней после ее профессионального праздника – Международного дня логопеда. А еще несколькими днями ранее Инна ПУТЫРСКАЯ (на фото) приняла участие в VI Белорусском форуме практической логопедии, где была названа победителем премии «Логоистория». Снова рассказать ее, но уже для читателей «МГ», и попросила в нашем интервью.

Специально не планировала, но так совпало, что наша встреча состоялась 17 ноября – в день, когда во всём мире говорят и вспоминают о тех, кто поспешил появиться на свет. Дочь Инны – малышка Аня – родилась на 28-й неделе с весом 1080 граммов и ростом 35 сантиметров. Тогда Инна и не подозревала, что станет мамой ребенка с инвалидностью. Ведь статус недоношенных есть у огромного количества детей, и большинство из них благодаря уровню современной медицины впоследствии не имеют серьезных диагнозов. Но Анечке не повезло – у нее ДЦП.
Спустя семь лет боль в материнском сердце, насколько это возможно, притупилась, они привыкли к другому ритму и стараются жить полноценной жизнью. Инна ведет личный блог, а еще помогает заговорить детям с тяжелыми нарушениями речи, находя к каждому действительно индивидуальный подход, ведь она не понаслышке знает, что значит быть мамой особенного ребенка.



– Инна, не могу не спросить: ваш профессиональный путь в логопедию начался после рождения Ани, чтобы максимально помочь ей в реабилитации?
– Многие так думают. Но на самом деле в своей сфере я начала работать на третьем курсе университета – проводила частные занятия по постановке звуков. После окончания университета, это был 2013 год, устроилась в детский сад, где работала с нормотипичными детьми также по коррекции звукопроизношения. Потом была свадьба, я уехала за мужем в Вилейский район, сама родом из Узды. И вот, переехав в сельскую местность, решила кардинально сменить род деятельности. Ушла в свадебную индустрию и стала заниматься прическами и макияжем.

– Нашли призвание в новой профессии или всё же скучали по логопедической практике?
– На тот момент в логопедию возвращаться я не собиралась. Мне очень нравилось то, чем занималась. Как-то после университета дала себе установку: работать только там, где мне комфортно и хочется развиваться. Все условия в новой профессии были соблюдены. И вот наступил 2018 год. Родилась Анечка с множеством диагнозов. И даже тогда я не планировала возвращаться в логопедию, хотя уже столкнулась с тем, что нужно знать всё, что касается её и работы с детьми с тяжелыми множественными нарушениями развития. То есть с той категорией, с которой ранее по своей профессии не сталкивалась. За эти годы я окружила себя очень хорошими специалистами. Мы ездили и занимались с дефектологами и в Европе, и в России, и, конечно, в государственных и частных центрах Беларуси. Так плавно во мне начало рождаться желание работать именно с детьми с нарушениями развития. Как правило, такие детки приходят с запросом на запуск речи. Если подытожить, Аня подтолкнула меня вернуться в дефектологию. Но признаюсь честно: если бы мне раньше сказали, что буду работать с детьми с аутизмом или с интеллектуальной недостаточностью, с такими, в которых не верят, я бы отмахнулась с уверенностью, что такое невозможно.

– Но, как говорится, человек предполагает, а Господь располагает…
– Именно так. К тому же вернуться в логопедию меня постоянно подталкивала подруга-логопед. Затем с Аней работала замечательный дефектолог, глядя на нее, я очень воодушевилась и стала всё больше направлять свой потенциал в нужное русло, стала учиться. Я такой человек – мне обязательно нужно понимать, что я делаю и для чего. Всё, что дефектологи делали с моим ребенком, я параллельно изучала, начиная от неврологии и до умения читать электроэнцефалограммы, углубилась во все сферы, которые касаются запуска речи.



– Всё самостоятельно? С ребенком, требующим особого внимания, на руках? Когда и как вам это удалось?
– По ночам. Днем у нас постоянно была реабилитация, либо я во время бодрствования занималась с Аней, либо специалисты. А когда дочь спала, читала литературу ночи напролет. Ане было четыре года, когда у меня случился серьезный психологический срыв от мысли, что всё вкладываешь в своего ребенка, а отдачи никакой. Я не понимала, как жить дальше. Потратить всю жизнь, чтобы только лечить своего ребенка, и одновременно осознавать, что помочь всё равно не смогу? Тогда одна из педагогов, что работала с Аней, меня прям толкнула в эту профессию: «Инна, начинай сейчас!» Так моё психологическое дно дало мне старт. Оттолкнувшись от него, я поплыла вверх. Стала работать с детьми с запуска речи. Так как много занималась с Аней в этом направлении, поверила в себя и решила, что способна помочь другим детям. До этого был опыт работы в российском благотворительном проекте по запуску речи у недоношенных детей. Консультировала там онлайн и в принципе была уверена, что смогу работать и очно. Но с оговоркой, что не буду работать с детьми с аутизмом: это совершенно другое направление, и такого опыта у меня не было. Просто не могла взять на себя такую ответственность. Я и для Ани так выбираю специалистов, они должны быть с опытом и пониманием своего дела. А как мне учить детей с аутизмом, если такого опыта и багажа у меня нет?
И как вы думаете, кто пришел ко мне первый?

– Ребенок с аутизмом?
– Сразу трое: девочка и двое мальчишек. Одного из них мама привела, потому что от занятий с ним отказались все дефектологи в районе. И я решила: это знак попробовать. Но изначально сообщила родителям, что с этой категорией я ранее не занималась. Так началась моя работа с детьми с нарушениями развития.

– Сколько времени прошло до вашей первой победы, когда действительно почувствовали и увидели, что помогаете особенным деткам?
– Не сразу. Дети все пришли тяжелые. А я привыкла к быстрым результатам, которые дают нормотипичные дети. И вот это длительное ожидание наводило на мысль, что иду не по тому пути. Говорила об этом и родителям: что-то не то. Но в то же время это отсутствие результата легло в другую мысль: «А что, если попробовать работать не по классической схеме?» Громко назвать идеи авторскими: всё равно это опыт других коллег, просто пропущенный через себя. Я начала работать по интуиции, так, как чувствовала. Когда пошли результаты, они принесли понимание – я действую правильно. Ведь у нас как? Предлагается работа с детьми с аутизмом как с умственно отсталыми. Считаю, это неверно. Конечно, у некоторых это сопутствует. Но в основном работу нужно строить не так, как предлагается в классической дефектологии. То, что было десятилетия назад, уже неактуально, дети и нарушения совершенно другие. В общем, появились собственные наработки, которыми охотно делюсь с коллегами.



– Когда вы стали практиковать в Молодечно?
– Переехали мы два года назад. К сожалению, это совпало с разводом. И как бы банально ни звучало, остро стал денежный вопрос. Ведь ребенок с особенностями – очень дорогой ребенок. Вот и сейчас из самого необходимого: коляска стоит две с половиной тысячи долларов в эквиваленте, вертикализатор – полторы. Стали заниматься со специальным устройством – айтрекером, который дает возможность ребенку отвечать взглядом, он тоже дорогой. Тогда я и перенесла свою практику в Молодечно. Кстати, мои ученики «переехали» вместе со мной, приезжают на занятия из Вилейского района. С некоторыми мы работаем уже четвертый год, представьте – в сентябре они пойдут в школу! Хотя этим детям говорили, что они никогда не сядут за школьную парту.



– Вот они, ваши победные результаты! Ведь эти детки пришли к вам вообще неговорящими, верно?
– Они не то, что не говорили, не понимали речь. А сейчас собираются в школу. Это то достижение, которым я как дефектолог очень горжусь. Разговаривают они, разумеется, специфично, нельзя ребенка с аутизмом довести до абсолютной нормы. Например, мы не можем на протез сказать, что это полноценная нога, хотя ходить или даже бегать он помогает.

– Вы работаете не только в кабинете, но и онлайн. Насколько эффективен такой формат, или всё же желателен более тесный, личный контакт?
– В большинстве онлайн консультируются именно родители недоношенных детей. Здесь важны две составляющие. Во-первых, это понимание специалиста, что и для чего нужно делать, чтобы правильно подобрать инструменты. А во-вторых, у родителей должен быть ресурс работать самостоятельно. Это сложно. Бывает, у родителей особенных детей нет сил просто день прожить, не то, чтобы качественно провести занятие с ребенком.

– Расскажите про свой кабинет: ведь это ваше детище, которое с нуля создавали сами.
– Особенность моего кабинета в том, что в нем нет в доступе наглядности, игрушек – пространство специально обеднено. Это связано с тем, что я работаю с детьми с нежелательным поведением и непониманием речи. Когда приходит ребенок, у которого еще и нарушение сенсорной интеграции, начинается хаос. Поэтому я убрала из доступа все игрушки, шкаф с ними и другими наглядными предметами просто отвернула к стене. И тогда у ребенка единственный объект восприятия – это я. Дети с особенностями развития воспринимают мир по-другому. Для него стеллаж или стол, на котором несколько игр, как светофор, у которого одновременно горят все огни.

– Где и с кем во время ваших занятий Анечка?
– Зная нашу ситуацию, мне всегда задают этот вопрос. На практике, если на уроке ребенок со сложным поведением, Аня в другой комнате, включаю ей аудиосказки, которые она с удовольствием слушает. Если можно, находится вместе со мной. На занятиях Аня не мешает, привыкла к тому, что, если дома кто-то посторонний и я работаю, будет тихонько дожидаться. Она любит этот процесс. Когда приходят дети, это окружение социумом тоже очень хорошо для всех сторон. Занятие всегда проходит периодами работа-отдых-работа. Во время перерыва дети подходят к Ане, как-то взаимодействуют.

– Инна, расскажите о проекте, в котором вы названы победителем?
– Проект «Логоистории» существует не первый год, он о логопедах Беларуси. Два инициативных специалиста ездят по всей стране и снимают видеоистории о коллегах. Здесь нет каких-то определенных правил, можно показывать специфику своей работы, пособия, рассказывать о себе или пути становления. И вот я принимала их у себя в Молодечно. Сидели, как сейчас мы с вами, и говорили абсолютно обо всём. Далее было объявлено голосование за все логоистории, снятые в течение года. И вот на VI Белорусском форуме практической логопедии, который в этом году собрал более 400 дефектологов со всей страны, а также из России и Турции, были подведены итоги и объявлен победитель. Я искренне благодарю всех, кто отдал за меня свой голос: и коллег, и таких же мам особенных деток. Это самая надежная группа поддержки! Знаете, ведь мы только на публике и в соцсетях такие сильные и улыбающиеся. На самом деле у каждой из нас много слез за кадром, наедине с собой. Что касается номинации, каждый специалист, участвующий в проекте, уникальный и ценный, у каждого своя история. Моя отличилась тем, что в ней был особенный ребенок, который стал стимулом роста.

– А эта победа простимулировала к дальнейшим действиям и планам?
– О планах нежелательно наперед. Но я очень хотела бы систематизировать и структурировать свои знания и опыт и передавать их коллегам.
Марина ПУЦЕЙКО
Фото: архив Инны ПУТЫРСКОЙ